"Некоторые осмеливаются утверждать, будто за всю жизнь я не совершил ни единого дурного поступка. Разумеется, они говорят это за моей спиной"
читать дальшеО пользе чтения книг.
Укитаке разбудил кашель. Надсадный, разрывающий легкие кашель. Снова здорово. Откашлявшись, он заметил, что, судя по свету в окнах, давно за полдень, а в углу возле двери сидит Шунсуй и... читает..?! Укитаке даже приподнялся на локте, пытаясь рассмотреть сие явление получше, а вдруг это глаза начали подводить? А, нет. Все в порядке, бутылка стоит рядом с Восьмым тайчо.
- Доброе утро, Джуу-чан - .Кёраку приветливо помахал зажатой в руке книгой.
- Доброе... Добрый день, Шун-кун - Укитаке в некотором замешательстве смотрел на друга.
- Почитать что-то захотелось, а в моем отряде книг не доищешься. Нанао-чян тоже куда-то убрела с утра пораньше, на заседания этой своей женской ассоциации что ли…- Кёраку задумчиво повертел книгой.
- Понятно… - не вполне искренне протянул Укитаке. – А что читаешь? –
- Да вот, древний трактат о самураях. Называется «Как готовить партнера к сексу».
Укитаке поперхнулся, что привело еще к одному приступу кашля, слава богу, не такому сильному, как предыдущие.
- Шун-кун, ты... что?! Где ты нашел только эту... вещь, да и вообще, кто увидит... Да ты знаешь хоть, какие слухи о нас ходят по Сэйрейтею?! – сказал, запинаясь, Укитаке и даже слегка покраснел, припомнив все слухи, которые он слышал.
- Джуу-чан, я знаю кучу слухов, ходящих по Сэйрейтею о нас с тобой вместе, о каждом из нас по отдельности и даже, ты удивишься, Джуу-чан, слухи, вообще не о нас, хотя это уже совсем ни в какие ворота не лезет -. Кёраку лукаво усмехнулся.
- Все тебе шуточки, Шун-кун. – пробормотал Укитаке.
- Ах да, - словно не слыша его, продолжал Кёраку, - еще же ходят слухи о сэмпае, но я надеюсь, что она никогда не узнает, кто их авторы. – он заговорщицки подмигнул Укитаке.
- Мне очень лестно, конечно, что ты записал меня в соавторы, но тебе не кажется, что... –
Шунсуй не дал ему шанса договорить. – Да ладно тебе, ты же не думаешь, что прямо сейчас сэмпай стоит под твоими окнами и подслушивает? Даже приди она проведать как ты тут, не станет она бить больного. – Кёраку улыбнулся, немного виновато, словно извиняясь за то, что упомянул о болезни друга, о том, о чем сам Укитаке знал лучше других. – Что же касаемо тех слухов, которые тебя интересуют...
Укитаке попытался что-то возразить, но Кёраку, продолжил, не давая сбить себя с мысли - …интересуют, то я могу даже сказать, кто из твоих «лейтенантов» является их главным распространителем, а, пожалуй, что и автором.
- Киёнэ… - пробормотал Укитаке.
- А вот что я считаю несправедливым – Кёраку явно решил не слезать с темы слухов – эти самые слухи...
- Я сам разберусь со своими подчиненными – торопливо сказал Укитаке. Еще не хватало, чтобы Шунсуй что-то им объяснял, особенно размахивая своим, неизвестно где выкопанным трактатом «о самураях».
- Да я не о том – досадливо отмахнулся Кёраку. – Вот ты знаешь, сколько слухов ходит о Бьякуе и Ренджи, о Кире и Ичимару, об Айзене и Хинамори, наконец..?
- Ну..? – не очень уверенно произнес Укитаке, не совсем понимая, куда клонит друг.
- А обо мне и моем лейтенанте почему-то совсем не ходит таких слухов – Кёраку скорчил недовольно-жалобную рожу. – Ну вот почему, Джуу-чан, обо всех есть слухи, а о нас с Нанао-чан нету?
- Тебя только это волнует? – Ну да, конечно, это же Шунсуй. Укитаке даже слабо улыбнулся. О чем же еще он может думать?
- Просто слухи распространяют женщины, потому и слухи ходят в основном о мужчинах, ты же знаешь, что Женская ассоциация… - Укитаке пожал плечами, пытаясь сделать это философски, но получилось несколько раздраженно. У него к ассоциации были свои претензии. К некоторым их фотографам, если быть точным.
– А вот, например о Генрюсае-доно и его лейтенанте никаких слухов не ходит… – Укитаке не дали закончить. Дверь распахнулось, и на пороге нарисовались Киёнэ и Сэнтаро.
- Добрый день капитан – завопили они, перебивая друг друга как обычно.
- Я хотел сказать... – Это я хотела сказать, придурок!!! – Мы пришли доложить...
Что в ворота стучится ребенок, переодетый капитаном и говорит «конфеты или «снизойди с ледяных небес...» -
Кёраку, как раз решивший отхлебнуть сакэ, подавился и закашлялся. Укитаке обессилено рухнул на подушку. Подчиненные забегали по комнате, явно не понимая, что случилось и что теперь делать.
- Шун-кун, возьми, пожалуйста, из ящика стола пакет с конфетами и отнеси Хицугае-тайчо, я ему обещал – слабым голосом попросил Укитаке. Кёраку кивнул, взял конфеты и вышел, все еще посмеиваясь. «Лейтенанты», осознав произошедшее, уже куда-то скрылись. Укитаке вздохнул и попытался настроиться на то, что сегодня хороший день, а все остальное суета.
Дверь открылась, и вошел Кёраку, все еще улыбаясь. – Кажется, Хицугая-тайчо не был рад тому, что конфеты ему передал я, но он все-таки пожелал тебе выздоровления. Так вот, Джуу-чан... – Кёраку улыбался, но уже по-другому, как-то хитро – Тебе не кажется обидным еще одна вещь, касательно этих слухов?
- Какая же? – поинтересовался Укитаке, не совсем понимая, к чему клонит его друг.
- Тебя не обижает, что все эти слухи, за редкими исключениями, ходят совершенно беспочвенно и людей обвиняют в том, что они даже не то чтобы не делали – никогда об этом и не думали!? – Видимо, чтобы его было лучше слышно, Шунсуй подполз поближе к кровати Укитаке и уставился на него практически вплотную.
- Я не... я не думал об этом. Но не думаю, что это должно как-то меня оби...– В который раз за день Укитаке не дали договорить. Правда на этот раз Кёраку не стал перебивать его или отмахиваться от его слов. Он просто-напросто его поцеловал. Укитаке удивился так, что почти целую минуту даже не думал вырываться, потом все-таки отпихнул Кёраку и, не найдя нужных слов, сказал только: - Вредно... Тебе вредно читать, Шунсуй. И пить тоже. А уж вместе совсем противопоказано. – Он все еще пытался отдышаться и сообразить, как и зачем все только что случилось.
Кёраку, поймавший влетевшую в окно черную бабочку, отвел от нее взгляд и произнес, все так же хитро улыбаясь: - Может быть, Джуу-чан. Очень даже может быть. Объявили собрание капитанов, мне нужно идти. Я скажу Яма-джи, что ты нездоров. А ты можешь пока почитать, что ли – улыбка Шунсуя стала шире. Он положил книгу рядом с Укитаке и вышел.
В полной прострации Укитаке взглянул на обложку книги. «1000 и 1 сорт редких вин за пределами Японии».
Шунсуй, подумал Укитаке, это же Шунсуй. И правда, что еще он мог бы читать? И Джууширо улыбнулся.
Укитаке разбудил кашель. Надсадный, разрывающий легкие кашель. Снова здорово. Откашлявшись, он заметил, что, судя по свету в окнах, давно за полдень, а в углу возле двери сидит Шунсуй и... читает..?! Укитаке даже приподнялся на локте, пытаясь рассмотреть сие явление получше, а вдруг это глаза начали подводить? А, нет. Все в порядке, бутылка стоит рядом с Восьмым тайчо.
- Доброе утро, Джуу-чан - .Кёраку приветливо помахал зажатой в руке книгой.
- Доброе... Добрый день, Шун-кун - Укитаке в некотором замешательстве смотрел на друга.
- Почитать что-то захотелось, а в моем отряде книг не доищешься. Нанао-чян тоже куда-то убрела с утра пораньше, на заседания этой своей женской ассоциации что ли…- Кёраку задумчиво повертел книгой.
- Понятно… - не вполне искренне протянул Укитаке. – А что читаешь? –
- Да вот, древний трактат о самураях. Называется «Как готовить партнера к сексу».
Укитаке поперхнулся, что привело еще к одному приступу кашля, слава богу, не такому сильному, как предыдущие.
- Шун-кун, ты... что?! Где ты нашел только эту... вещь, да и вообще, кто увидит... Да ты знаешь хоть, какие слухи о нас ходят по Сэйрейтею?! – сказал, запинаясь, Укитаке и даже слегка покраснел, припомнив все слухи, которые он слышал.
- Джуу-чан, я знаю кучу слухов, ходящих по Сэйрейтею о нас с тобой вместе, о каждом из нас по отдельности и даже, ты удивишься, Джуу-чан, слухи, вообще не о нас, хотя это уже совсем ни в какие ворота не лезет -. Кёраку лукаво усмехнулся.
- Все тебе шуточки, Шун-кун. – пробормотал Укитаке.
- Ах да, - словно не слыша его, продолжал Кёраку, - еще же ходят слухи о сэмпае, но я надеюсь, что она никогда не узнает, кто их авторы. – он заговорщицки подмигнул Укитаке.
- Мне очень лестно, конечно, что ты записал меня в соавторы, но тебе не кажется, что... –
Шунсуй не дал ему шанса договорить. – Да ладно тебе, ты же не думаешь, что прямо сейчас сэмпай стоит под твоими окнами и подслушивает? Даже приди она проведать как ты тут, не станет она бить больного. – Кёраку улыбнулся, немного виновато, словно извиняясь за то, что упомянул о болезни друга, о том, о чем сам Укитаке знал лучше других. – Что же касаемо тех слухов, которые тебя интересуют...
Укитаке попытался что-то возразить, но Кёраку, продолжил, не давая сбить себя с мысли - …интересуют, то я могу даже сказать, кто из твоих «лейтенантов» является их главным распространителем, а, пожалуй, что и автором.
- Киёнэ… - пробормотал Укитаке.
- А вот что я считаю несправедливым – Кёраку явно решил не слезать с темы слухов – эти самые слухи...
- Я сам разберусь со своими подчиненными – торопливо сказал Укитаке. Еще не хватало, чтобы Шунсуй что-то им объяснял, особенно размахивая своим, неизвестно где выкопанным трактатом «о самураях».
- Да я не о том – досадливо отмахнулся Кёраку. – Вот ты знаешь, сколько слухов ходит о Бьякуе и Ренджи, о Кире и Ичимару, об Айзене и Хинамори, наконец..?
- Ну..? – не очень уверенно произнес Укитаке, не совсем понимая, куда клонит друг.
- А обо мне и моем лейтенанте почему-то совсем не ходит таких слухов – Кёраку скорчил недовольно-жалобную рожу. – Ну вот почему, Джуу-чан, обо всех есть слухи, а о нас с Нанао-чан нету?
- Тебя только это волнует? – Ну да, конечно, это же Шунсуй. Укитаке даже слабо улыбнулся. О чем же еще он может думать?
- Просто слухи распространяют женщины, потому и слухи ходят в основном о мужчинах, ты же знаешь, что Женская ассоциация… - Укитаке пожал плечами, пытаясь сделать это философски, но получилось несколько раздраженно. У него к ассоциации были свои претензии. К некоторым их фотографам, если быть точным.
– А вот, например о Генрюсае-доно и его лейтенанте никаких слухов не ходит… – Укитаке не дали закончить. Дверь распахнулось, и на пороге нарисовались Киёнэ и Сэнтаро.
- Добрый день капитан – завопили они, перебивая друг друга как обычно.
- Я хотел сказать... – Это я хотела сказать, придурок!!! – Мы пришли доложить...
Что в ворота стучится ребенок, переодетый капитаном и говорит «конфеты или «снизойди с ледяных небес...» -
Кёраку, как раз решивший отхлебнуть сакэ, подавился и закашлялся. Укитаке обессилено рухнул на подушку. Подчиненные забегали по комнате, явно не понимая, что случилось и что теперь делать.
- Шун-кун, возьми, пожалуйста, из ящика стола пакет с конфетами и отнеси Хицугае-тайчо, я ему обещал – слабым голосом попросил Укитаке. Кёраку кивнул, взял конфеты и вышел, все еще посмеиваясь. «Лейтенанты», осознав произошедшее, уже куда-то скрылись. Укитаке вздохнул и попытался настроиться на то, что сегодня хороший день, а все остальное суета.
Дверь открылась, и вошел Кёраку, все еще улыбаясь. – Кажется, Хицугая-тайчо не был рад тому, что конфеты ему передал я, но он все-таки пожелал тебе выздоровления. Так вот, Джуу-чан... – Кёраку улыбался, но уже по-другому, как-то хитро – Тебе не кажется обидным еще одна вещь, касательно этих слухов?
- Какая же? – поинтересовался Укитаке, не совсем понимая, к чему клонит его друг.
- Тебя не обижает, что все эти слухи, за редкими исключениями, ходят совершенно беспочвенно и людей обвиняют в том, что они даже не то чтобы не делали – никогда об этом и не думали!? – Видимо, чтобы его было лучше слышно, Шунсуй подполз поближе к кровати Укитаке и уставился на него практически вплотную.
- Я не... я не думал об этом. Но не думаю, что это должно как-то меня оби...– В который раз за день Укитаке не дали договорить. Правда на этот раз Кёраку не стал перебивать его или отмахиваться от его слов. Он просто-напросто его поцеловал. Укитаке удивился так, что почти целую минуту даже не думал вырываться, потом все-таки отпихнул Кёраку и, не найдя нужных слов, сказал только: - Вредно... Тебе вредно читать, Шунсуй. И пить тоже. А уж вместе совсем противопоказано. – Он все еще пытался отдышаться и сообразить, как и зачем все только что случилось.
Кёраку, поймавший влетевшую в окно черную бабочку, отвел от нее взгляд и произнес, все так же хитро улыбаясь: - Может быть, Джуу-чан. Очень даже может быть. Объявили собрание капитанов, мне нужно идти. Я скажу Яма-джи, что ты нездоров. А ты можешь пока почитать, что ли – улыбка Шунсуя стала шире. Он положил книгу рядом с Укитаке и вышел.
В полной прострации Укитаке взглянул на обложку книги. «1000 и 1 сорт редких вин за пределами Японии».
Шунсуй, подумал Укитаке, это же Шунсуй. И правда, что еще он мог бы читать? И Джууширо улыбнулся.
-
-
15.08.2010 в 01:02Широ-кун сам за конфетами пришел?! Как-то уже свыклось, что это капитан 13-го отряда мучает бедного ребенка тоннами сладкого, а тут вымогательство в чистом виде
ШунТаке форева!
-
-
15.08.2010 в 03:52